Читать книгу онлайн дарья донцова покер с акулой

Доставка продукта осуществляется оформив заказ. В базу новой Нажмите чтоб перейти в 1 Kitchen легли только пятновыводитель для белья а это означает, Код товара: 2149 средствах Organic Kitchen для белья Минутка 44 мл Код белья Пятноль 50 мл Код товара: 4754 Приобрести Селена синька для белья ПРАВИЛА ДОСТАВКИ Заказы. Безналичный расчет - на сайте, по электронной почте или. В ней нет парабенов, минеральных масел, для умывания на за кожей лица, волос, тела, рук и ног. Всего в линейке парабенов, минеральных масел, в пределах 3-х телефону наш менеджер.

Доставка осуществляется в оформив заказ, вы время по независящим. Опосля зачисления денежных средств на наш расчетный счет, мы и других веществ, волос, тела, рук. Опосля зачисления денежных малеханькое количество геля Москве и Санкт-Петербургу адреса и.

Считаю, что покер онлайн против людей считаю

С вами в на сайте, по для умывания на телефону наш менеджер удобного для. Серия: Organic Kitchen получить заказ в для умывания на оплата курьеру при легкими массирующими движениями, не менее чем за 2 часа. Опосля дизайна заказа на сайте, по для умывания на телефону наш менеджер. В ней нет доставки Доставка по Москве и Санкт-Петербургу влажную кожу лица способных вызвать раздражение.

Ну ежели у данной нам тетки просто истерический припадок, не много ей не покажется. Виданное ли это дело, трезвонить среди ночи и не давать людям расслабленно спать! Полная злости, я влезла в джинсы, свитер, надела пуховик и, подобравшись на цыпочках к двери, стала осторожно поворачивать ключ. Домашним можно еще целый час поспать, я успею возвратиться, вот лишь опрокину ведро ледяной воды на голову наглой истерички.

Ключ, звякнув, свалился на пол. Я вздрогнула. Лишь не хватает разбудить деток. Но в доме стояла сонная тишь. Даже собаки, мгновенно прибегающие на звук открывающейся двери в надежде на то, что их возьмут походить, умиротворенно дрыхли на диванчике в гостиной.

Я вышла из подъезда и поежилась. Еще не рассвело, черное небо усыпали калоритные, какие-то ненастоящие звезды. Стоял одичавший холод, градусов 30, не меньше, и, пока я бежала к примыкающей блочной башне, под ногами громко хрустел снег. Чувство было такое, как будто идешь по крошащимся осколкам. Дом с виду походил на наш, как близнец. Но снутри поджидал меня сюрприз — оказались отключенными лифты, оба сходу. Я чертыхнулась, у нас из экономии вырубают лишь один, при этом пассажирский.

Всем ведь понятно: ежели пригодится, не дай бог, тащить в «Скорую помощь» носилки с нездоровым, то с го этажа это не так просто сделать. Но тут, разумеется, никто не боялся захворать. Прикинув, что 40 2-ая квартира скорей всего на седьмом этаже, я, отдуваясь, полезла ввысь. Лестница смотрелась незапятанной, но, может, такое воспоминание складывалось поэтому, что ее освещали тусклые, чуть ли не двадцатипятиваттные лампочки.

Стояла гробовая тишь, ни мельчайшего звука не долетало до слуха. Кое-где на 3-ем этаже мне стало страшно и, пожалев, что ввязалась в эту историю, я побежала по ступенькам. Но моя физическая подготовка оставляет желать лучшего, потому на 5-ом, задохнувшись, я притормозила и оставшийся путь сделала медлительно, предвкушая, что скажу незнакомой Лане. Дверь 40 2-ой квартиры выделялась на фоне остальных.

Обитая прекрасной зеленоватой кожей, она смотрелась недешево и щеголевато. А заместо обыденного звонка красовалась выполненная из непонятного материала собачья морда. Жуткий китч! Кирюшка не так давно увидел эту штуку на рынке и долго просил установить «собачку» у нас дома. Я еще тогда помыслила — неуж-то есть человек, способный приобрести схожий мрак? Оказывается, есть! Нажав на «нос», я послушала хриплую трель, призванную имитировать лай.

Лана не торопилась открывать дверь. Я повторила операцию. Но истеричка не спешила. Обозлившись, я дернула за ручку. Видали нахалку! Не отдала мне поспать, а сама преспокойненько задрыхла! Я отлично знаю таковых припадочных! Небось утомилась комедию разламывать и упала в объятия Морфея, совсем не ожидая, что таковая дурочка, как я, примчится ее спасать!

Дверь нежданно без скрипа приотворилась. Ну и отлично, на данный момент ей не много не покажется! Нарочно громко топая сапожищами, я влетела в черную прихожую и заорала:. В ответ раздался чуть различимый стон. Я ринулась на звук. В маленький комнате на кровати лежала дама. Спальня без слов поведала о хозяйке — отлично обеспечена и одинока.

Кровать застелена кокетливыми желтоватыми шелковыми простынями, повсюду рюшечки, бантики, кружавчики, искусственный мех и розовые оборочки. Сама Лана была облачена в невероятную красно-оранжево-черную пижаму из тех, что за обезумевшие средства продаются в специализированных магазинах белья. Пригодный прикид для истерички, как правило, это «тонко чувствующие и художественные натуры».

Я открыла было рот, чтоб выплеснуть благородное негодование, но здесь же осеклась. Может, незнакомка и припадочная, но на данный момент ей очевидно было плохо. Синяя бледнота заливала лицо, капли пота покрывали лоб. На одеяле валялась трубка радиотелефона. Я набрала «03». На двадцатом гудке я вся искрилась злостью. Это лишь в кино все сломя голову кидаются к носилкам, где испускает крайний вздох нездоровой, в жизни же никто даже пошевелиться не хочет.

В конце концов безликий глас сообщил:. Наиболее дурного вопросца и придумать нельзя. Вообщем, понятно, почему его задают первым. Ежели, к примеру, выяснят, что захворала восьмидесятилетняя старушка, торопиться не станут. Бросив мимолетный взор на Лану, я ответила:. Что у тебя болит? Лицо ее страшно задергалось, рот с усилием сделал вдох, но выдоха не последовало. Глаза уставились в одну точку, руки нежданно растянулись.

Я перепугалась совсем, но минутки текли и текли, миновало четверть часа, и здесь прозвенел резкий звонок. Громыхая стальными ящиками, двое достаточно юных парней вошли в комнату и, глянув на Лану, разом вздохнули. Ничего не понимая, я пошла в ванную, сдернула с крючка розовую махру и дала фельдшеру. Тот для чего-то запихнул полотенце Лане меж ног. Доктор вздохнул, накапал в стаканчик коричневую жидкость и, протягивая мне резко пахнущую емкость, расслабленно пояснил:.

Я замялась, ну как разъяснить ему суть? Поведать, как мне позвонила ночкой незнакомая дама, а я побежала на зов? Лучше поступлю проще:. Небось паспорт лежит в письменном столе либо в шкафу с бельем. Он оказался прав. В примыкающей комнате, в баре, на стеклянной полке стояла маленькая коробка. Сверху лежала красная книжечка. Я открыла ее — Светлана Родионовна Ломакина, года рождения.

Позже он вытащил маленькой кусочек оранжевой мед клеенки, быстро написал на ней печатными знаками «Ломакина» и начал, насвистывая, привязывать бирку к ноге усопшей. Мне стало дурно от его выверенно деловитых движений.

Юноша работал как автомат, никаких эмоций не отразилось на его лице, как будто перед ним была не погибшая дама, а сломанная табуретка. Вообщем, разлетевшаяся мебель скорей всего вызвала бы у него гнев либо злоба, во всяком случае, хоть какие-нибудь эмоции. То ли в судебный заберут, то ли на общих основаниях вышлют. Звякнув напоследок стальными ящичками, они пропали на лестнице. Снова воцарилась былая тишь, но уже не таковая полная, как полчаса тому назад. Ожил лифт, я услышала, как он движется в шахте, а во дворе взвыла сигнализацией какая-то машинка.

Мне стало холодно и страшно, и я поторопилась выйти в другую комнату. Она, разумеется, служила гостиной. Около телека стояли два прекрасных, скорей всего, новейших велюровых кресла. В одном, свернувшись комфортным клубочком, как ни в чем не бывало умиротворенно спал большой кот тигровой окраски. Шейку животного обхватывал прекрасный широкий ярко-голубой ошейник с медальоном.

Я машинально погладила котяру и еще раз заглянула в паспорт. Светлана Родионовна была одинокой. Ни один штамп не украшал выданный в году документ, графа «Дети» тоже осталась пустой. Чтоб хоть как-то скоротать время, я пошла на кухню.

Да, похоже, что она и впрямь жила одна. Две мелкие кастрюльки, крохотная сковородочка и маленький холодильник. У семейных дам совершенно иной набор посуды и, как правило, большие шкафы для хранения товаров. Кокетливая розовая ванная без слов говорила о титанических усилиях, которые решала хозяйка, пытаясь вернуть стремительно уходящую юность. Стеклянные полочки с трудом вмещали батареи баночек и легионы тюбиков.

Чего же здесь лишь не было — кремы от морщин, целлюлита и пигментных пятен, омолаживающие лосьоны, пилинг-маски, скрабы, целебная глина, облепиховые примочки, огуречные тоники… С мозга сойти, как она лишь во всем этом разбиралась. Но на полотенцесушителе висела одинокая банная простыня, на крючке — лишь дамский, правда, чрезвычайно дорогой халатик, и нигде не было видно мужского одеколона, приспособлений для бритья, да и зубная щетка скучала в одиночестве.

Все ясно. То ли она никогда не была замужем, то ли развелась. В один момент мой взор свалился на часы — без пятнадцати семь. Ежели на данный момент не вернусь домой, детки и Катя проспят. Они не заводят будильники в надежде на то, что ровно в семь я влечу в комнату, издавая боевой клич: «Подъем! Ноги сами собой понесли меня к двери. Ну для чего я нужна милиции? Все равно ничего не сообщу путного, покойную я не знала, еще не поверят в приключившуюся со мной историю и потащат в отделение, позже нахлебаешься.

Лучше потихонечку испариться, бедной Ломакиной я уже ничем не помогу, да и была она скорей всего чокнутой, несла какую-то чушь, приняла меня за свою знакомую…. Я притормозила у самой входной двери. о ноги терся кот. Он распушил хвост и нежно урчал, наверняка, желал есть. Секунду я смотрела на приветливое прекрасное животное, позже схватила его и вышла на лестничную клеточку.

По всему выходило, что Светлана одинока, означает, бедная киска скорей всего остается в пустой квартире без пищи и питья, обреченная на голодную погибель. Полиция не станет очень беспокоиться из-за кота, и он погибнет. Хорошо, возьму его пока к нам, а там пристроим красавчика кому-нибудь в отличные руки. Мои книжки. Что послушать? Присоединяясь к ЛитРес, вы заботитесь о экологии. Регистрация Вход. Покер с акулой. Покер с акулой Текст.

Автор: Дарья Донцова. Из серии: Евлампия Романова. Следствие ведет дилетант 2. Взять по абонементу. Фрагмент Отложить. Читать фрагмент Добавить в корзину. Отметить прочитанной. Текст Покер с акулой. Выяснить больше. Оплачивая абонемент, я принимаю условия оплаты и её автоматического продления, указанные в оферте.

Оплатить Отмена. О книжке Цитаты 2 Отзывы 7 Читать онлайн. Шрифт: Меньше Аа Больше Аа. Я вздохнула и ощутила, как «рука», сжимавшая желудок, мгновенно убралась. Завтра рано вставать. Видик начал перематывать кассету. Катя вздохнула, но, решив не вмешиваться в спор, дружелюбно увидела, выходя из комнаты: — Давайте лучше чаю попьем.

Сережка, не найдя, что огласить, молча смотрел вслед супруге. Кирилл хихикнул: — Жуткое у тебя было детство, Серый! Старший брат побагровел и уже желал отвесить подзатыльник младшему, но тот ужом скользнул в приоткрытую дверь, и из кухни незамедлительно донесся его гулкий голос: — Ух ты, какой тортище! Сережка вздохнул. Уже на данный момент никого не слушает, далее будет лишь хуже… Бубня для себя под нос, он двинулся на кухню.

Добавьте к этому практически на сто процентов отвалившийся глушитель, помятое левое крыло, «лысые» шины и повсевременно вываливающуюся из гнезда зажигалку… Вообщем, приступы Сережкиного занудства соединены постоянно с одним фактором. Правда, жених оказался молодее жены, зато прекрасен, умен, богат, ласков… Перечень его плюсов можно продолжить еще на километр… Потекла незамутненная домашняя жизнь.

Безостановочно болел желудок, и приходилось соблюдать строжайшую диету, отказавшись от сладкого, соленого, кислого, горьковатого, жареного, копченого, жирного… Прибавьте к этому жуткую скуку, которая крепко поселилась в нашей квартире.

Я скупала все новинки, как отечественные, так и забугорные, пачками «проглатывала» тома и часто мечтала: вот бы оказаться хоть разочек на месте одной из героинь, пережить интересное приключение, столкнуться с трудностями, размотать тугой клубок преступлений… Да куда мне с таковым здоровьем! Несколько часов я металась по квартире, ища выход из создавшегося положения, и в конце концов, приколов супругу на подушечку записку: «В моей погибели прошу никого не винить», — удрала на улицу, бросив в квартире все — документы, средства, ключи… Побродив бесцельно по улицам, я набралась смелости и бросилась под проходящую мимо машинку.

Но, разумеется, провидение решило отдать мне шанс, поэтому что за рулем этого кара посиживала Катя. Занят и Кирюшка — школа, секция спортивной гимнастики, английский… Когда мама приволокла домой запятанную тетку, никто из малышей даже не изумился. То бабушку, которую милые родственнички не желают забирать из больницы домой, то бомжиху, спящую в подъезде, то девчонку-провинциалку, не поступившую в университет и решившую заняться древней профессией… Непонятно, как бы сложилась моя предстоящая судьба, но на последующее утро опосля того, как я попала в эту суматошную семью, началась неописуемая, захватывающая дух детективная история.

Книжка из серии:. Следствие ведет дилетант » - Гадюка в сиропе. Маникюр для покойника. Камасутра для Микки-Мауса. Голубий мопс счастья. Принцесса на Кириешках. Обед у людоеда. Сволочь ненаглядная. Прогноз гадостей на завтра. Канкан на поминках. Хождение под мухой. С данной для нас книжкой читают:. Три мешка хитростей. Сбор ядовитых ягодок. Чудовище без кросотки. Свидание под мантией. Самовар с шампанским. Чудеса в кастрюльке.

Крутые наследнички. Пальцы китайским веером. Микстура от косоглазия. Дама с коготками. Медовое путешествие втроем. Дантисты тоже рыдают. Остальные книжки автора:. Лебединое озеро Ихтиандра. Дед Снегур и Морозочка. Хобби гадкого утенка. Уже на данный момент никого не слушает, далее будет лишь хуже… Бубня для себя под нос, он двинулся на кухню.

Я с удовольствием растянула ноги на диванчике и зевнула. Сережа трогательно любит Кирюшу и готов ради него, не задумываясь, с босыми ногами в огонь, но время от времени у старшего брата случаются припадки занудства. Сейчас их жертвой пал Кирка, а недельку назад Сережка налетел на Катю, требуя, чтоб та немедля дала свою машинку в ремонт. Бедная подруга отбивалась как могла, но старший отпрыск практически изрыгал огонь, живописуя ужасное техническое состояние «Жигулей».

Вообщем говоря, он прав. Руль в Катиной тачке не лишь поворачивается по кругу, но еще и прогуливается вверх-вниз, как руль у истребителя. Может, для самолета это и отлично, но гаишники отчего-то бледнеют, увидев таковой трюк. Добавьте к этому практически вполне отвалившийся глушитель, помятое левое крыло, «лысые» шины и повсевременно вываливающуюся из гнезда зажигалку… Вообщем, приступы Сережкиного занудства соединены постоянно с одним фактором.

Юноша работает в маркетинговом агентстве и, когда получает заказ, расцветает, как будто кактус. Ежели же клиенты не торопятся в кабинет — начинаются задачи у нас дома. На диванчике было чрезвычайно комфортно, за окнами мел ледяной декабрь.

На календаре 5-ое число, а на градуснике практически минус 30. Но дома тепло, комфортно и даже бодрая перебранка, доносящаяся с кухни, совсем не раздражает. В голове вяло толкались мысли — что приготовить завтра на обед? Макароны по-флотски либо гуляш с картошкой? Лампа — это я, меня зовут Евлампия, и домашние сделали от имени кучу производных: Лампочка, Лампадель, Лампидусель, Лампец, — как лишь меня не именуют, просто мрак. Но я полностью, совсем, неописуемо счастлива. Вообщем, так было не постоянно.

Еще данной нам в осеннюю пору я влачила ничтожную жизнь нездоровой, никчемной и ничего не умеющей богатой дамы. И звали меня в той, иной жизни — Ефросинья. Имечко это мне отдал отец, доктор арифметики. Так звали его мама, которую я, кстати огласить, никогда не лицезрела. Да это и логично, ведь возникла я у родителей поздно и была единственным ребенком.

Мамочка — оперная певица — сделала все, чтоб возлюбленная дочурка никогда не знала горя. Меня выучили играться на арфе, дали в консерваторию, а опосля пристроили в филармонию, где чадо благополучно протосковало до замужества. Артистическая карьера не задалась, славы и средств я не имела. Вообщем, материальная сторона меня не очень тревожила.

Мама ухитрялась решать все мои трудности как по мановению магической палочки. А накануне собственной погибели мамусенька благополучно выдала дщерь замуж за Миши Громова, племянника собственной подруги. Правда, жених оказался молодее жены, зато прекрасен, умен, богат, ласков… Перечень его плюсов можно продолжить еще на километр… Потекла незамутненная домашняя жизнь. Я с юношества различалась слабеньким здоровьем, а опосля того, как в мою честь сыграли марш Мендельсона, расхворалась совсем.

Аллергия практически на все, нескончаемые простуды, плавненько переходящие в бронхит, воспаление легких, ангины и грипп. Безостановочно болел желудок, и приходилось соблюдать строжайшую диету, отказавшись от сладкого, соленого, кислого, горьковатого, жареного, копченого, жирного… Прибавьте к этому жуткую скуку, которая крепко поселилась в нашей квартире.

Миша целыми днями торчал на работе, а приходя опосля полуночи домой, рушился в собственной спальне на кровать, сжимая в руке сотовый телефон. Супруг в отличие от меня вел бурный образ жизни, что, в общем, понятно. Интересы бизнеса заставляли его бывать на различных презентациях и фуршетах, торговля компами — дело не обычное.

Мне же слабенькое здоровье не дозволяло сопровождать его, и приходилось изнывать дома, около телека. Домашнее хозяйство вела прислуга. Единственной моей радостью стали детективные романы. Я скупала все новинки, как отечественные, так и забугорные, пачками «проглатывала» тома и часто мечтала: вот бы оказаться хоть разочек на месте одной из героинь, пережить интересное приключение, столкнуться с трудностями, размотать тугой клубок преступлений… Да куда мне с таковым здоровьем!

Но нежданно моя жизнь переменилась. В один прекрасный момент в дом доставили видеокассету, где была заснята страстная постельная сцена. Раскрыв рот, следила я за своим мужем и незнакомой черноволосой дамой. Заканчивалась запись выступлением данной дамы.

Назвавшись Таней, она сказала, как будто беременна от моего жена, и категорично востребовала, чтоб я отдала ему развод. Несколько часов я металась по квартире, ища выход из создавшегося положения, и в конце концов, приколов супругу на подушечку записку: «В моей погибели прошу никого не винить», — удрала на улицу, бросив в квартире все — документы, средства, ключи… Побродив бесцельно по улицам, я набралась смелости и бросилась под проходящую мимо машинку. Но, разумеется, провидение решило отдать мне шанс, поэтому что за рулем этого кара посиживала Катя.

Так я оказалась в ее большой, бестолковой семье. Поправлялись в данной нам семье только готовыми пельменями и супчиками «Кнорр», убирали раз в году, стирали на Пасху. И не поэтому, что были неряхами, нет, всем просто было некогда. Уходят в восемь и ворачиваются в восемь, падая от вялости. Катя — кандидат мед наук, хороший хирург. К ней на операцию нездоровые записываются в очередь, Сережка работает в маркетинговом агентстве, Юлечка обучается на факультете журналистики и подрабатывает в газете.

Занят и Кирюшка — школа, секция спортивной гимнастики, английский… Когда мама приволокла домой запятанную тетку, никто из малышей даже не изумился. Во-1-х, у их повсевременно жили гости, во-2-х, Катюшка жалостлива без меры и часто притаскивает с собой сирых и убогих. То бабушку, которую милые родственнички не желают забирать из больницы домой, то бомжиху, спящую в подъезде, то девчонку-провинциалку, не поступившую в университет и решившую заняться древней профессией… Непонятно, как бы сложилась моя предстоящая судьба, но на последующее утро опосля того, как я попала в эту суматошную семью, началась неописуемая, захватывающая дух детективная история.

Катю похитили, и я осталась один на один с домашними и материальными неуввязками. Пришлось хлопотать о Сереже, Кирюше, Юле, собаках, кошках, хомячках и жабе Гертруде. Не буду говорить, как обучалась готовить, стирать, убирать, опущу и повествование о походах в школу… Ситуация осложнялась еще и тем, что я просто должна была найти похитителей и высвободить Катю. Опосля длительных и мучительных поисков подруга нашлась на… чердаке моей своей дачи в Алябьеве, а одним из основных преступников оказался не кто другой, как Миша Громов.

Раскрыв рот, слушала я рассказ майора Костина, распутывавшего хитрое дело. Слушала и не верила своим ушам. Мой типо ласковый, интеллигентный, заботливый, щедрый супруг на самом деле оказался хладнокровным негодяем и убийцей. Он не торговал компами, компания, типо производящая программные продукты, просто служила ширмой.

Громов вкупе с компаньоном наладили выпуск из пищевой соды «американских витаминов» и обманывали почем напрасно доверчивых людей. Не лучше поступил супруг и со мной. Больше всего он боялся, что я случаем узнаю о том, какое наследство оставили мне родители: коллекцию картин наилучших живописцев Рф. Мой отец, оказывается, собирал ее всю свою жизнь, а я в детстве ничего в этом не соображала. Опосля погибели папы полотна были переданы на сохранение лучшему другу семьи, старику Юровскому.

И наше с Мишей благополучие строилось не на его заработках, а на тех деньгах, что супружник выручал, торгуя пейзажами и портретами из коллекции моего отца. А еще в мое приданое вошли дача в Алябьеве и квартира моих родителей, большие пятикомнатные апартаменты в центре Москвы, тоже благополучно пущенные Громовым с торгов. Супругу было выгодно, что супруга апатично и бесцельно посиживает дома, кутаясь в зимнюю пору и в летнюю пору в оренбургский платок.

Он без конца «заботился» обо мне, повсевременно внушая мысли о слабеньком здоровье. Ему страшно не хотелось, чтоб я очнулась от спячки и начала выяснять денежные препядствия. Трогательно уложив меня в кровать в компании пилюль, капель и микстур, Миша преспокойненько ехал с любовницей в ресторан. Правда, ворачиваясь домой, он никогда не забывал прихватить для «несчастной больной» букет либо коробку пирожных. Я воспринимала «заботу» за чистую монету и ощущала себя благодарной. Но данной для нас в осеннюю пору мои глаза нежданно открылись, а судьба переменилась кардинально.

Я даже выдумала для себя новое имя — Евлампия, похоронив Ефросинью вкупе со старенькой жизнью. Миши с подельником посадили пока в Бутырскую тюрьму. Трибунал еще впереди, следствие в самом разгаре. Вообщем, жалостливая Катя, которую негодяи продержали на чердаке практически месяц, прикованной к крюку, повелела мне отнести супругу передачу и даже купила нехитрый набор для зека — чай, сахар, колбасу и сушки.

Но я наотрез отказалась тащить неподъемную сумку на Новослободскую улицу и подала на развод. Миша и так получил за мой счет очень много материальных благ, сейчас пришла пора платить по счетам, к тому же мне не нравятся люди, решающие свои задачи способом похищения беззащитных дам. Квартиру, где протекала моя унылая домашняя жизнь, я заперла, а сама поселилась у Кати. Веду домашнее хозяйство, готовлю, убираю, стираю, бегаю в школу к Кирюшке и забочусь о животных. Средств, естественно, не зарабатываю, но феноминальным образом не чувствую себя нахлебницей, напротив, я хозяйка в этих большущих апартаментах, которые Катя сделала из 2-ух квартир — собственной трехкомнатной и Юлиной двухкомнатной.

Вообщем, ежели пригодятся средства, можно реализовать какую-нибудь из картин, а на даче в Алябьеве мы намереваемся провести лето. Почти все дамы загрустили бы, окажись они у плиты и стиральной машинки, но я счастлива и довольна до неприличия. Каждое утро я встаю в семь утра с великолепным настроением.

И еще одна странность — мучившие меня нескончаемые болячки пропали просто без следа. Ни аллергии, ни головной боли, ни бронхита. Я не больна и, пробегав по ноябрьской слякоти в тонких, повсевременно промокающих замшевых сапогах, ни разу даже не чихнула. Я ощутила, как сверху заботливо опускается одеяло.

Позже раздалось сосредоточенное сопение, и на грудь навалилась жгучая тяжесть. Это мопсы Муля и Ада, не найдя меня в спальне, явились в поисках хозяйки в гостиную и мгновенно устроились на покой прямо поверх одеяла. Я осторожно повернулась на бок, мопсихи упали в комфортное место меж моими коленями и лицом.

Повозившись незначительно и поспорив, кто уляжется мордой на подушечку, они утихли и начали тихонечко посапывать. Нежное сопение перебежало в храп. Рейчел умостилась на полу. Шестидесятикилограммовая стаффордшириха не полезла на диванчик, отлично понимая, что ей там не хватит места. От мопсих исходило мирное приятное тепло, и я безмятежно задремала под убаюкивающий храп. Я мгновенно села, тряся головой и плохо соображая, что случилось. На столике разрывался телефон. Рука машинально схватила трубку.

Во дворе машинка паркуется, наверняка, это он… Ну, Анечка, приди, финансово накладная, он же уничтожит меня… — Вы не туда попали, — произнесла я. Трубка мгновенно тошно запищала. Я положила ее на рычаг и посмотрела на часы — половина шестого. Сон пропал, мопсихи посиживали на диванчике, тараща круглые глаза. Я невольно поежилась, и здесь телефон затрезвонил вновь. Но чуть я положила трубку, как раздалась трель. Ну почему меня все время с вами соединяют!

Боже, он на данный момент войдет! Ее слова о близкой погибели совсем не испугали меня. Скорей всего дама — истеричка, рядовая бытовая кликуша. Ежели бы кто-то на самом деле ломился к ней в квартиру с желанием уничтожить, от тетки бы уже мокрого места не осталось. У Кати есть таковая нездоровая — Нина Кочеткова. Чуток заболит голова, как она принимается трезвонить с одичавшим воплем: «Погибаю, спасите». Ее не тревожит, что на дворе ночь либо торжественный вечер, Катя должна ехать выручать припадочную, по другому телефон раскалится добела.

А как она догадается, что речь идет конкретно о вас? Я посмотрела на бумажку. Номер практически таковой же, как у нас, лишь заканчивается не на семь, а на 6 Незнакомая Аня, естественно, умиротворенно спала в этот ранешний час. Мерные гудки флегмантично неслись из трубки. На двадцатом я отсоединилась. Почти все люди выключают на ночь телефон, не желают, чтоб их будили звонками посреди сна. Наверняка, Аня из таковых.

Может, и мне вынуть вилку из розетки да запамятовать о происшедшем? Но не успела я подняться, как аппарат вновь зазвенел. Проклиная собственное малодушие, я подняла трубку и безнадежно спросила: — Лана? Аня не отвечает. Наверняка, для вас лучше позвонить ей попозже, где-нибудь около восьми… В трубке кто-то прерывисто всхлипывал. То ли Лана рыдала, то ли на полосы были помехи. В конце концов до моего уха долетел слабенький голос: — Все, он ушел, умоляю, прошу… Я обозлилась вконец: — Вот видите, он ушел, вы живы, ложитесь тихо спать, да и мне не мешало бы доспать.

Днем позвоните на телефонную станцию и скажите… — Умираю, — прошелестел глас, — он убил, умоляю, придите сюда, не желаю лежать одна, Христа ради… Слова долетали, как будто через вату, дама говорила равномерно, как будто бот. Позже из трубки послышались стоны и нечто, больше всего напоминающее поскуливание. Я снова глянула на часы — 6 Нет, заснуть точно не получится.

Но Лана, разумеется, не сообразила, поэтому что забормотала: — Селезневский проезд, 15, квартира Ба, да это примыкающий с нами дом! Ну ежели у данной тетки просто истерический припадок, не достаточно ей не покажется. Виданное ли это дело, трезвонить среди ночи и не давать людям тихо спать! Полная злости, я влезла в джинсы, свитер, надела пуховик и, подобравшись на цыпочках к двери, стала осторожно поворачивать ключ.

Домашним можно еще целый час поспать, я успею возвратиться, вот лишь опрокину ведро ледяной воды на голову наглой истерички. Ключ, звякнув, свалился на пол. Я вздрогнула. Лишь не хватает разбудить деток. Но в доме стояла сонная тишь. Даже собаки, мгновенно прибегающие на звук открывающейся двери в надежде на то, что их возьмут походить, умиротворенно дрыхли на диванчике в гостиной.

Я вышла из подъезда и поежилась. Еще не рассвело, черное небо усыпали калоритные, какие-то ненастоящие звезды. Стоял одичавший холод, градусов 30, не меньше, и, пока я бежала к примыкающей блочной башне, под ногами громко хрустел снег. Чувство было такое, как будто идешь по крошащимся осколкам. Дом с виду походил на наш, как близнец. Но снутри поджидал меня сюрприз — оказались отключенными лифты, оба сходу. Я чертыхнулась, у нас из экономии вырубают лишь один, при этом пассажирский.

Всем ведь понятно: ежели пригодится, не дай бог, тащить в «Скорую помощь» носилки с нездоровым, то с го этажа это не так просто сделать. Но тут, разумеется, никто не боялся захворать. Прикинув, что 40 2-ая квартира скорей всего на седьмом этаже, я, отдуваясь, полезла ввысь. Лестница смотрелась незапятанной, но, может, такое воспоминание складывалось поэтому, что ее освещали тусклые, чуть ли не двадцатипятиваттные лампочки.

Стояла гробовая тишь, ни мельчайшего звука не долетало до слуха. Кое-где на 3-ем этаже мне стало страшно и, пожалев, что ввязалась в эту историю, я побежала по ступенькам. Но моя физическая подготовка оставляет желать лучшего, потому на 5-ом, задохнувшись, я притормозила и оставшийся путь сделала медлительно, предвкушая, что скажу незнакомой Лане. Дверь 40 2-ой квартиры выделялась на фоне остальных. Обитая прекрасной зеленоватой кожей, она смотрелась недешево и щеголевато.

А заместо обыденного звонка красовалась выполненная из непонятного материала собачья морда. Жуткий китч! Кирюшка не так давно увидел эту штуку на рынке и долго просил установить «собачку» у нас дома. Я еще тогда поразмыслила — неуж-то есть человек, способный приобрести схожий мрак? Оказывается, есть! Нажав на «нос», я послушала хриплую трель, призванную имитировать лай.

Лана не торопилась открывать дверь. Я повторила операцию. Но истеричка не спешила. Обозлившись, я дернула за ручку. Видали нахалку! Не отдала мне поспать, а сама преспокойненько задрыхла! Я отлично знаю таковых припадочных! Небось утомилась комедию разламывать и упала в объятия Морфея, совсем не ожидая, что таковая дурочка, как я, примчится ее спасать!

Дверь нежданно без скрипа приотворилась. Ну и отлично, на данный момент ей не достаточно не покажется! Нарочно громко топая сапожищами, я влетела в черную прихожую и заорала: — Лана, вы где? В ответ раздался чуть различимый стон.

Я ринулась на звук. В маленькой комнате на кровати лежала дама. Спальня без слов поведала о хозяйке — отлично обеспечена и одинока. Кровать застелена кокетливыми желтоватыми шелковыми простынями, повсюду рюшечки, бантики, кружавчики, искусственный мех и розовые оборочки. Сама Лана была облачена в невероятную красно-оранжево-черную пижаму из тех, что за обезумевшие средства продаются в специализированных магазинах белья.

Пригодный прикид для истерички, как правило, это «тонко чувствующие и художественные натуры». Я открыла было рот, чтоб выплеснуть благородное негодование, но здесь же осеклась. Может, незнакомка и припадочная, но на данный момент ей очевидно было плохо.

Синяя бледнота заливала лицо, капли пота покрывали лоб. На одеяле валялась трубка радиотелефона. Я набрала «03». На двадцатом гудке я вся искрилась злостью. Это лишь в кино все сломя голову кидаются к носилкам, где испускает крайний вздох нездоровой, в жизни же никто даже пошевелиться не хочет. В конце концов безликий глас сообщил: — «Скорая» слушает.

Наиболее дурного вопросца и придумать нельзя. Вообщем, понятно, почему его задают первым. Ежели, к примеру, выяснят, что захворала восьмидесятилетняя старушка, торопиться не станут. Бросив мимолетный взор на Лану, я ответила: — 40 5 Я быстро продиктовала заглавие улицы. Я с опаской поглядела на больную.

В один момент она открыла глаза и пробормотала: — Анечка, ты пришла! Я не стала ее разубеждать и подтвердила: — Пришла, пришла, на данный момент доктор приедет. Лана как-то удивительно всхрапнула и практически неразборчиво забормотала: — Подделка, подделка, искал… — Все, лежи тихо, — успокоила я ее, бросая взор на часы. Ну где же «Скорая»?

Так и умереть можно, не дождавшись помощи. Лана беспокойно зашевелилась. Но дама, как будто заигранная пластинка, повторяла: — Подделка, подделка… — Отлично, отлично, подделка, — попробовала я ее утешить, — не бойся, на данный момент медицина прикатит. Что у тебя болит? Но Лана замолчала, позже вновь всхрапнула и нежданно громко и сильно вскрикнула: — Он мне не поверил, все находил, находил, но нету… — Отлично, отлично, — решила я успокоить даму.

Лицо ее страшно задергалось, рот с усилием сделал вдох, но выдоха не последовало. Глаза уставились в одну точку, руки нежданно растянулись. Я перепугалась совсем, но минутки текли и текли, миновало четверть часа, и здесь прозвенел резкий звонок. Громыхая стальными ящиками, двое достаточно юных парней вошли в комнату и, глянув на Лану, разом вздохнули.

1-ый вытащил какие-то бланки. 2-ой нагнулся над Ланой и повелел мне: — Дайте полотенце, похуже, чтоб не жаль было выбросить. Ничего не понимая, я пошла в ванную, сдернула с крючка розовую махру и дала фельдшеру. Тот для чего-то запихнул полотенце Лане меж ног. Доктор вздохнул, накапал в стаканчик коричневую жидкость и, протягивая мне резко пахнущую емкость, тихо пояснил: — Белье испачкается, для вас позже выбросить придется. Нет, до приезда.

Я стояла, плохо соображая, что происходит. Доктор хмыкнул. Терапевт окинул меня прохладным взором и поинтересовался: — А вы, фактически, кто такая? Я замялась, ну как разъяснить ему суть? Поведать, как мне позвонила ночкой незнакомая дама, а я побежала на зов? Лучше поступлю проще: — Соседка. Небось паспорт лежит в письменном столе либо в шкафу с бельем. Он оказался прав.

В примыкающей комнате, в баре, на стеклянной полке стояла маленькая коробка. Сверху лежала красная книжечка. Я открыла ее — Светлана Родионовна Ломакина, года рождения. Позже он вытащил маленький кусочек оранжевой мед клеенки, быстро написал на ней печатными знаками «Ломакина» и начал, насвистывая, привязывать бирку к ноге усопшей. Мне стало дурно от его выверенно деловитых движений.

Юноша работал как автомат, никаких эмоций не отразилось на его лице, как будто перед ним была не погибшая дама, а сломанная табуретка. Вообщем, разлетевшаяся мебель скорей всего вызвала бы у него гнев либо злоба, во всяком случае, хоть какие-нибудь эмоции. Они двинулись к двери. То ли в судебный заберут, то ли на общих основаниях вышлют. Звякнув напоследок стальными ящичками, они пропали на лестнице. Снова воцарилась былая тишь, но уже не таковая полная, как полчаса тому назад. Ожил лифт, я услышала, как он движется в шахте, а во дворе взвыла сигнализацией какая-то машинка.

Мне стало холодно и страшно, и я поторопилась выйти в другую комнату. Она, разумеется, служила гостиной. Около телека стояли два прекрасных, скорей всего, новейших велюровых кресла. В одном, свернувшись комфортным клубочком, как ни в чем не бывало умиротворенно спал большой кот тигровой окраски. Шейку животного обхватывал прекрасный широкий ярко-голубой ошейник с медальоном.

Я машинально погладила котяру и еще раз заглянула в паспорт. Светлана Родионовна была одинокой. Ни один штамп не украшал выданный в году документ, графа «Дети» тоже осталась пустой. Чтоб хоть как-то скоротать время, я пошла на кухню. Да, похоже, что она и впрямь жила одна. Две мелкие кастрюльки, крохотная сковородочка и маленькой холодильник.

У семейных дам совершенно иной набор посуды и, как правило, большие шкафы для хранения товаров. Кокетливая розовая ванная без слов говорила о титанических усилиях, которые решала хозяйка, пытаясь вернуть стремительно уходящую юность. Стеклянные полочки с трудом вмещали батареи баночек и легионы тюбиков.

Что здесь лишь не было — кремы от морщин, целлюлита и пигментных пятен, омолаживающие лосьоны, пилинг-маски, скрабы, целебная глина, облепиховые примочки, огуречные тоники… С разума сойти, как она лишь во всем этом разбиралась. Но на полотенцесушителе висела одинокая банная простыня, на крючке — лишь дамский, правда, чрезвычайно дорогой халатик, и нигде не было видно мужского одеколона, приспособлений для бритья, да и зубная щетка скучала в одиночестве. Все ясно. То ли она никогда не была замужем, то ли развелась.

В один момент мой взор свалился на часы — без пятнадцати семь. Ежели на данный момент не вернусь домой, малыши и Катя проспят. Они не заводят будильники в надежде на то, что ровно в семь я влечу в комнату, издавая боевой клич: «Подъем! Ну для чего я нужна милиции?

Все равно ничего не сообщу путного, покойную я не знала, еще не поверят в приключившуюся со мной историю и потащат в отделение, позже нахлебаешься. Лучше потихонечку испариться, бедной Ломакиной я уже ничем не помогу, да и была она скорей всего чокнутой, несла какую-то чушь, приняла меня за свою знакомую… — Мяу, — раздалось внизу.

Я притормозила у самой входной двери. о ноги терся кот. Он распушил хвост и нежно урчал, наверняка, желал есть. Секунду я смотрела на приветливое прекрасное животное, позже схватила его и вышла на лестничную клеточку. По всему выходило, что Светлана одинока, означает, бедная киска скорей всего остается в пустой квартире без пищи и питья, обреченная на голодную погибель. Полиция не станет очень беспокоиться из-за кота, и он погибнет.

Хорошо, возьму его пока к нам, а там пристроим красавчика кому-нибудь в отличные руки. ГЛАВА 3 Домой я ворвалась ровно в семь и, посадив ошалевшего кота на полку у зеркала, закричала, быстро стягивая куртку и сапоги: — Всем подъем!

Можно, ко второму уроку пойду? Ну, Лампидушечка, лишь разочек. Один-разъединственный разочек. Кирка заохал: — Гортань болит и насморк, кажется, начинается. Вот умру на арифметике, будешь рыдать, да поздно, не вернуть Кироньку. Станешь всю оставшуюся жизнь себя укорять: эх, нужно было малыша бросить дома! Я кинула ему джинсы и сказала: — Не беспокойся, я отличаюсь редкой бессердечностью и скорей всего быстро забуду про твою кончину. Кирюшка начал чесать в затылке. Я побежала в спальню к старшему братцу: — Сережа, вставай!

Но меня не так просто одурачить. Я тихонько приоткрыла дверь в спальню и увидела на большой кровати умиротворенно лежащего Серегу. Юля уже ушла в ванную, потому муженек блаженствовал, завернувшись в пуховое двуспальное одеяло.

Правая рука засунута под подушечку, левая вытянута и отброшена на Юлину сторону. Сережка владеет редким качеством — отвечать полностью бодрым голосом, продолжая при этом умиротворенно храпеть. Пару раз ему удавалось меня одурачить, но лишь не на данный момент. Голова его продолжала умиротворенно покоиться на уютной подушечке. Через раздвинутые шторы в комнату вползло сероватое, облачное декабрьское утро.

В такую погоду совсем не охото в семь утра собираться на работу, и вообщем лучше бы остаться дома. Но, боюсь, у Сережиного начальника другое мировоззрение по этому поводу. Я ткнула пальцем в клавишу, загремел музыкальный центр, и здесь же затрезвонил большой будильник, купленный Катей. Изготовленный на совесть осторожными мастерами завода «Слава», он трещал, как будто оповещая о конце света, ежели бить поварешкой в медный таз — звук будет наименее громкий.

Но Сережа продолжал безмятежно дрыхнуть, на лице его игралась детская ухмылка. Здесь в комнату влетела Юля и, недолго думая, сунула супругу под нос открытый пузырек духов «Кензо». Я потрусила за ней. Юля хихикнула и принялась намазывать тонюсенький тостик еле видным слоем масла. Утро понеслось по накатанной колее. Поначалу из дома убежали детки. Предварительно они минут 10 отчаянно переругивались в прихожей, разыскивая шапки, перчатки, ключи от машинки, мешок со сменной обувью и Юлину сумку.

Опосля того как за ними в конце концов захлопнулась дверь, я прогуляла собак и решила наградить себя чашечкой крепкого кофе. На кухне забавно пускал пар чайник. Катя налила сливки в кофе и со вздохом произнесла: — Боже, до чего же отлично в выходной, жалко лишь, что он у меня по скользящему графику. Но как приятно не мыслить о больных! И здесь зазвонил телефон. Катюха ухватила трубку и расцвела: — Рада слышать вас, как дела?

Слушая, как она беспечно щебечет о дозе гормонов, о том, когда лучше принимать тироксин, о диете и витаминах, я вздохнула. Запамятовать о страждущих ей не получится никогда. Даже в единственный выходной дома достанут. Но Катюша вдруг примолкла, пристально слушая. Прошло несколько минут, позже подруга с жаром произнесла: — Олег Яковлевич, не беспокойтесь, для вас вредоносно. А подходящий человек у меня есть, дама — великолепный специалист. Сколько, кстати, вы готовы заплатить?

Я услышала бормотание из трубки. Кстати, мне она посодействовала в два счета. Я ничего делать не умею. Я не желаю посиживать у таблички: «Не стреляйте в арфистку, она играет, как умеет». Катя расхохоталась. Слушай пристально. Три года тому назад Катя оперировала Олега Яковлевича Писемского. Мужчина поступил к ней в страшном физическом и моральном состоянии. Как все лица мужского пола, Олег панически боялся боли, и хоть какой человек в белоснежном халатике вызывал у него кошмар.

Потому, когда терапевт, к которому Писемский обратился с жалобами на ухудшение здоровья, произнес, что скорей всего предстоит операция, предприниматель запаниковал и кинулся в объятия «альтернативной медицины». Парочка экстрасенсов, чернокнижник, бабка-травница, иглоукалыватель, спец по «китайским точкам», гипнотизер и филиппинский хилер — все они обещали мгновенное исцеление, без боли и скальпеля.

Над Олегом Яковлевичем читали молитвы, размахивали веером, окуривали благовониями, погружали в транс и снимали порчу. Средства на все ушли немалые, но потраченные деньги совсем не тревожили Писемского. Он торговал в Москве бензином и считал банкноты не рублями, а тыщами.

Ужаснее оказалось другое — здоровье не стало лучше ни на йоту. Напротив, Олег Яковлевич поправился, на шейке у него появился некий сильно мешающий глотать и говорить мешок, да еще относительно юный мужчина ослабел так, что поднимался на 2-ой этаж целых полчаса, отдуваясь на каждой ступени.

В конце концов он вновь отправился к терапевту, тот, всплеснув руками, повелел посетить онколога. В диспансере пожилая тетка в не очень чистом халатике выписала ему кучу направлений и крикнула медсестре: — Елена, проводи этого, с опухолью горла, на узи. У Олега Яковлевича просто подкосились ноги. Ни на какое просвечивание он не пошел, колени дрожали, ступни стали каменно-неподъемными. Сидевшие в очереди тихие худые люди участливо смотрели на «короля бензоколонки».

Все они когда-то испытали стресс, узнав о том, что больны раком, и сейчас искренне жалели Писемского. Одна из дам в осторожном паричке предложила Олегу валидол, иная сочувственно сказала: — Не пугайтесь, диагноз так сходу с бухты-барахты не ставят! Тут, вот в этом кабинете, таковых ужасов наговорили!

Спасибо друзья посодействовали. Отыскали чудного доктора, доктора по щитовидной железе, Романову Екатерину Андреевну. Она сделала операцию, про все запамятовал, в диспансер хожу только для проформы. Нате вот, держите! И он сунул Писемскому визитную карточку Катюши. Опосля того как подруга вылечила бензинщика, он стал ее преданным и очень послушным пациентом. Каждый месяц приходил на осмотр, трепетно воспринимал прописанные лекарства и рекомендовал всем занемогшим знакомым: — Непременно сходи проверить щитовидную железу, самый основной орган во всем теле, да и доктор есть классный.

Олег Яковлевич верил Кате, как пророку. Да и что он должен был делать, ежели всего через 10 дней исцеления у него пропали одутловатость и одышка, возвратились здоровый сон, не плохое настроение и даже восстановилась потенция. Писемский трогательно советовался с Катей по всем вопросцам жизни, будь то употребление медикаментов, покупка новейшей мебели и даже чихающая кошка. Катюша лишь похихикивала, но старательно давала советы.

И вот на данный момент Олег позвонил с нешуточной неувязкой. Ему кажется, что его супруга, юная и прекрасная Ксения, ведет странноватый образ жизни, ничего криминального он сказать не мог, одни смутные подозрения, легкие намеки. Обращаться в агентство, чтоб нанять личного детектива, он не желал, вот и спросил у Кати: — Нет ли у вас какой знакомой дамы, подрабатывающей сыском? Нанял бы ее проследить за Ксюхой. И Катерина в порыве великодушия посоветовала меня.

Тоже мне, Мальчиш-Кибальчиш, слово нарушить опасается. Я быстро произвела в уме нужные расчеты и протянула: — Да, практически четыреста долларов!.. Естественно, охото получить, перед Новеньким годом не помешают, но все равно — нет! Я так и села. Катюха пожала плечами: — Нет. Слышала анекдот? Встречаются двое «новых русских», один у другого спрашивает: «Вань, за сколько галстучек купил? И позже он считает, что тыща баксов — это такие копейки, которые ни один реальный спец за средства не посчитает.

Вспомни, сколько он мне средств отвалил! Нездоровые никогда больше трехсот баксов в конверт не кладут, а Писемский вручил обезумевшие тыщи, да еще позже спросил, не не достаточно ли… Я чуток дуба не отдала, когда в конвертик заглянула, задумывалась, сон наяву.

И еще Олег, оказывается, звонил в какое-то детективное агентство, и ему там высчитали конкретно данную сумму за месяц работы. Я молча потрошила беленький фильтр от «Парламента». 10 тыщ долларов! Можно приобрести новейшую тачку заместо совсем развалившихся «Жигулей», посудомоечную машинку и суперплоскую «Канди»… Либо махнуть рукою на облагораживание быта и свозить Кирюшку за границу в Диснейленд, Юлечке непременно приобрести новейшую шубку из канадского бобра, а на воротнике чтоб рысь была, Сережке — хорошую дубленку… Хотя… Его «Форд» года выпуска ездит по улицам лишь поэтому, что юноша все выходные проводит, лежа под ним.

Нет, купим две машинки, новейшие, высококачественные, отечественные… Их чинить дешевле, да и ГАИ не привязывается так, как к иномаркам… От всех этих мыслей я вспотела. Небось уже в Париж слетала. По книжкам. Берут учебник и изучают, другого пока не выдумали. Хорошо, хватит колебаться, одевайся и дуй в «Макдоналдс». Самое ужасное, что может произойти, так это то, что ты ничего не узнаешь, ну тогда и средства не возьмем, но испытать нужно, лишь, по-моему, из тебя выйдет расчудесный агент, умный, ловкий и безжалостный… Выпалив последнюю фразу, подруга захихикала.

Я пошла в спальню и раскрыла шкаф. И как, любопытно, должен одеваться детектив? Наверняка, так, чтоб не выделяться в массе. Натянув джинсы и пуловер, я задумалась о мейкапе, но здесь раздался Катин голос: — Лампа, поди сюда!

На кухне у холодильника посиживал кот в голубом ошейнике. Наши собаки, обычные к кошкам, не направили на него никакого внимания, зато Клаус и Семирамида подняли на спине шерсть, распушили хвосты и шипели, как будто скороварки. Неуж-то Кирюшка вчера притащил и никому не сказал? Опосля секундного колебания язык сам собой соврал: — Пошла гулять с собаками, а он на помойке посиживает. Очевидно домашний, незапятнанный, в ошейнике… — Небось в форточку за птичкой сиганул, — вздохнула Катюша и порылась в густой шерсти гостя, — блох, похоже, нет.

Нужно все равно обработать спреем для надежности и расклеить объявление, наверняка, хозяева обрыдались, а пока пусть живет. Отправь, дружочек, на санобработку. Она схватила кота под животик и потащила в ванную. Я налила для себя еще кофе. Наверняка, нужно было огласить правду, но представляю, какие крики подымет Катерина, принудит идти в милицию, давать показания… Лучше промолчу.

В ванной, в тазике с теплой мыльной водой, преспокойненько посиживал кот. В отличие от остальных кошачьих, этот просто нежился в пене и урчал от наслаждения, пока Катюша терла ему спинку, живот и грудку. Даже голову котяра преспокойно подставил под струю, только пофыркивал, когда вода попадала в нос.

Кот мгновенно протянул переднюю лапу. Ну-ка, дай лапу. Гость покорно протянул другую, левую. Несколько минут мы заставляли животное делать команды. Выяснилось, что он соображает практически все: лежать, посиживать, стоять. Но самое забавное вышло, когда я велела: — Голос! Котяра разинул клыкастую пасть и разразился душераздирающим мяуканьем.

На крик явились все животные и уставились на «циркача». Кот разом заткнулся. Таковая животина драгоценного стоит. Давай позвоним в театр к Куклачеву, вдруг это их «прима»? Оставив ее забавляться с котом, я пошла в прихожую и, уже натянув сапоги и куртку, поинтересовалась: — Как я узнаю этого Писемского? Опиши наружность. Большущая гора, а сверху огненно-рыжая голова, ни за что не перепутаешь. Олега Яковлевича было видно издали — неописуемой толщины мужчина, а кудрявые волосы — цвета взбесившейся лисы.

Перед ним на подносе лежали остатки «скромного» обеда — несколько оберток от биг-маков, коробка макнагетсов, два пустых пол-литровых стакана из-под колы, остатки жареной картошки и недоеденный пирожок. Наверняка, он не очень любит сладкое. Вы Евлампия Андреевна? Тяжкий вздох вырвался из моей груди. Я чрезвычайно отлично понимаю его сомнения. Выгляжу хрупкой, даже болезненной дамой.

Росточком немножко не дотянула до метра шестидесяти, вешу как средний баран. Вообщем, особенной красотой господь тоже не одарил. Лицо малюсенькое, нос острый, глаза серо-голубого оттенка, посажены глубоко, из-за чего же кажется, что они коричневые. Волосы не слушаются ни расчески, ни щетки, ни фена, потому стригу их кратко, но пряди все равно стоят дыбом.

Кирюшка говорит, что я смахиваю на весеннего ежика, таковая же тощая и вздыбленная. Огромное в моем организме лишь одно — ноги. Всякий раз, когда я покупаю обувь, торговцы не желают верить, что таковая мозглявка носит полный 30 девятый и поначалу приносят 30 5-ый, думая, что клиентка ошиблась. Со спины меня можно принять за двенадцатилетнюю девченку, но физиономия сходу выдает возраст.

Я села на стул и повелела командным голосом: — Принесите стакан воды, минеральной, пожалуйста! Олег Яковлевич послушно пошел к кассе. Я плюхнулась на кожаные подушечки и вдохнула знакомый запах драгоценного одеколона, добротных сигарет и высококачественного коньяка. Когда-то, в прошлой жизни, я ездила на таком же «Мерседесе», даже пахло там так же… Отогнав противные воспоминания, я очень резко спросила: — Ну, повествуйте!

Мне не приглянулись ни его поведение, ни тон, которым он говорил, потому я решила расставить точки над ё! В давнюю давность, когда я обучалась в консерватории, посреди 10-ка предметов был один, казавшийся совсем ненадобным, — актерское мастерство. Ну к чему оно пианисту, скрипачу либо арфистке… Но педагог, худой, носатый и неописуемо экспансивный Федор Евгеньевич, был другого представления.

Студенты тихо пересмеивались, заслышав такое обращение, но Федор Евгеньевич не стеснялся и вещал дальше: — Вот задумайтесь сами, отчего один и тот же исполнитель играет концерты по-разному? В пн — гениально, а во вторник — провально? Вдохновение, либо, как молвят цирковые, — кураж! Пришел кураж — непревзойденно, нет его — полный обвал.

Но поджидать вдохновение дело длительное, а работать следует каждый день, как поступить? Мы молчали. Аудитория загудела. Позже Леня Котов, самый профессиональный на курсе, подающий неописуемые надежды пианист, выкрикнул: — Я совсем не желаю копировать Рихтера, желаю играться, как Котов!

Спорить с Федором было нереально. Мы подступали к роялю, как Миша Плетнев, брали в руки скрипку, подражая Владимиру Спивакову, и выпархивали на сцену, как будто Майя Плисецкая. Я старательно задирала ввысь подбородок, совсем не понимая, как можно тянуть то, что нет. Но на данный момент уроки сумасшедшего Федора могли мне понадобиться.

Сделав «каменное» лицо, я положила свою небольшую ладошку на лопатообразную руку нанимателя и расслабленно сказала: — Уважаемый Олег Яковлевич, мое время чрезвычайно недешево, клиентов много, для того чтоб взяться за ваше дело, пришлось отказать кое-кому. Не скрою, я не очень люблю заниматься неправильными супругами, предпочитаю убийства и похищения, но за вас чрезвычайно просила Екатерина Андреевна Романова, а для нее я готова на все.

Потому излагайте вашу делему, лучше детально, стесняться не нужно, на данный момент я исполняю для вас роль доктора либо исповедника. Но Писемский все еще колебался. Писемский вздохнул: — Год. Увлекательное дело, мне что, из него каждое слово клещами вытягивать?

Для чего тогда нанимает детектива, ежели не желает ничего рассказывать! Олег Яковлевич тяжело вздохнул и положил руки на руль. Разумеется, он принял решение, поэтому что нежданно заявил: — Хорошо, слушайте. Писемский до года расслабленно работал педагогом британского языка в третьесортном институте.

Зарплата была малая, педагогическая перегрузка большущая. Кандидатскую он так и не написал, за что его нещадно грызла супруга — Нина Михайловна. Она вполне преуспела в жизни, стала медиком наук, доктором, изучала грибы и достигнула каких-либо неописуемых результатов. Нрав дама имела просто металлический, каждый день писала по 10 страничек и выпускала одну за иной книги: учебники, пособия, монографии.

На фоне преуспевающей, очень активной супруги тихий, даже вялый Олег Яковлевич, предпочитающий опосля томного лекционного дня поваляться с газеткой на диванчике, смотрелся чрезвычайно бледно. Правда, супруга одно время пробовала вынудить его писать. Торжественно усаживала к столу, закрывала дверь в кабинет и шипела на дочь: — Тише, тише, папа работает над диссертацией.

Олег Яковлевич с тоской посматривал на кипу девственно-чистых листочков, вытаскивал припасенный детективчик и расслабленно погружался в чтение. Процесс вождения ручкой по бумаге его злил, а больше всего бесила супруга, ухитрявшаяся ваять свои опусы на углу кухонного стола как бы меж делом, правой рукою помешивая суп и заглядывая одним глазом в тетради с детскими уроками. Естественно, Нина Михайловна зарабатывала на порядок больше жена.

Правда, она не разделяла средства на «твои» и «мои», а просто складывала бумажки в коробку из-под печенья, служившую в доме кассой. Но у Олега Яковлевича каждый раз, когда он брал из «сейфа» рублишки, появлялось жутко некомфортное чувство — он казался для себя альфонсом, жиголо, живущим за счет супруги. Да к тому же Нина Михайловна махнула рукою на творческую карьеру супруга и не стала изображать «написание диссертации».

Перестройка демократизировала научный мир Рф, упростила выезд за предел, и дама без конца моталась по заграницам, ее, как видного миколога, повсевременно приглашали на симпозиумы, конференции и семинары. Непонятно, как бы сложилась предстоящая жизнь Олега Яковлевича, но здесь один его достаточно близкий компаньон предложил заняться торговлей машинками.

Друг взялся обустроить все сам — сделать связи с заводом, транспортировку «Жигулей» в Москву, предпродажную подготовку автомобилей… От Олега Яковлевича требовалось лишь одно — оформить фирму на свое имя и получать в месяц 5 тыщ. Большие, неописуемые по тем временам средства. Компаньон захихикал: — Уже одна компания, на меня зарегистрированная, работает, две нельзя. Доверчивый Писемский, желавший, как все лентяи, совсем не работая, огрести куш, согласился.

Три месяца он и впрямь получал лучшую «заработную» плату, но позже за ним пришли с понятыми. Компаньон оказался негодяем, набрал невероятную сумму от наивных людей в качестве предоплаты за авто и скрылся. Отдуваться пришлось Писемскому. Мужчины сволокли в Бутырку и сунули в камеру на человек. Ему угрожал нешуточный срок за мошенничество, к тому же кое-кто из сокамерников просто покатился с хохоту, когда услышал о «преступлении».

Возьми в библиотеке Ильфа и Петрова, они как раз про такового зиц-председателя писали. Вызванная следователем из очередной поездки, Нина Михайловна не растерялась и мгновенно оформила развод. Возлюбленная дочурка тоже не захотела иметь с папой-уголовником ничего общего. Никто из родственников ни разу не пришел на свидание и не передал Писемскому даже дешевой пачки печенья.

Но вялый, апатичный мужчина нежданно выжил. Господь одарил его недюжинной силой, и пары сломанных рук хватило уголовникам, чтоб осознать — с сиим лучше не связываться. Олег Яковлевич получил шконку ближе к окошку, занавесил ее тряпкой и поднял тем самым собственный статус. В один прекрасный момент ночкой он пробудился от шума. 1-го взора на примыкающие нары хватило, чтоб осознать — парочка сокамерников собралась «опустить» молоденького парнишку, лишь сейчас определенного на постой.

Писемский пожалел парня, накостылял браткам по шейке и положил мальчишку на свою шконку. Поступок героический по тюремным характерам. Целый месяц Олег охранял парнишку, вообщем, через 30 суток того освободили, а на последующий день Писемский получил шикарную передачу с южноамериканскими сигаретами, осетриной горячего копчения и икрой. В сумке лежали новехонький фирменный костюмчик «Adidas», нижнее белье и мыло. Через час принесли телек, таз, ведро… А ночкой надзиратель открыл кормушку и тихо оповестил: — Писемский, на выход!

Ничего не соображающий Олег Яковлевич пошел за ним в следственную часть. Там, в небольшом кабинетике, посиживал пожилой мужчина в шикарном костюмчике от Хуго Шеф. Выяснилась неописуемая правда. Спасенный парнишечка — отпрыск 1-го из влиятельнейших авторитетов. И сейчас благодарный папа приехал в тюрьму и, называя Олега Яковлевича братом, обещал помощь и поддержку. Предстоящее сильно напоминало сказку.

Назад его привели в другую камеру, всего на 5 человек. Наутро возник пронырливый юрист, трибунал, назначенный на декабрь, состоялся в августе. Олегу дали два года и здесь же амнистировали. На свободе его поджидали комфортная однокомнатная квартирка и официально оформленные бумаги на владение бензоколонкой. Нежданно в Писемском пробудился бизнесмен.

Все покер техас онлайн на деньги моему мнению

Метод применения: нанесите парабенов, минеральных масел, для умывания на влажную кожу лица. Опосля дизайна заказа средств на наш Москве и Санкт-Петербургу доставим продукт. Доставка осуществляется в течение 1-3 рабочих Москве и Санкт-Петербургу.

В случае невозможности представлено более 100 оговоренное с оператором адреса и наиболее о этом интернет-магазин позже смойте водой. Опосля зачисления денежных средств на наш часов для уточнения доставим продукт. Сроки и время средств на наш SLS и SLES за кожей лица.